Статья психолога Людмилы Петрановской про статистику семейного устройства детей-сиротНас тьмы, и тьмы, и тьмы...
Людмила Петрановская, педагог-психолог, специалист по семейному устройству
Более половины (56%) россиян положительно относятся к усыновлению/удочерению семьями детей из детских домов, однако лишь 4% наших соотечественников готовы или скорее готовы взять приемного ребенка в свою семью («точно да» ответил лишь 1% участников опроса). Таковы результаты исследования общественного мнения, проведённого исследовательским холдингом «Ромир». Что стоит за этими цифрами?
Если распространить данные на всё население, то получается, что 4% «в принципе желающих взять» — это 1 млн 100 тысяч человек, а 1%, который готов «уже сейчас» — 400 тысяч.
Детей в учреждениях у нас более 150 тысяч. Из них, конечно, не все нуждаются в том, чтобы их взяли в семью посторонние граждане: кто-то вернётся в свою семью, к родственникам, кто-то уже вот-вот выпустится и после этого хочет вернуться к родным. Есть и дети, которые просто в семье уже не смогут жить, пресловутый РАД и прочие проблемы. По международному опыту, детей, которых устроить невозможно и/или не нужно, процентов 10–15. Их судьбой тоже нужно заниматься, но это тема отдельного разговора.
То есть масштаб задачи — около 130 тысяч детей, что в три раза меньше, чем число граждан, которые «на низком старте». Я так поняла, что под категорию «уже сейчас» попадали те, кто начал какие-то действия предпринимать, например, позвонил в опеку.
Конечно, не всё так просто. Не всякий, кто говорит, что готов, реально готов и реально возьмёт. Попробуем хоть как-то приблизительно оценить, сколько же из этих «заявивших о готовности» на самом деле смогут стать приёмными родителями.
По своему опыту работы в службе 19-го детского дома и по оценкам специалистов органов опеки лишь примерно каждый пятый из впервые обратившихся в конце концов брал ребёнка . Остальные или отсеивались сами (подавляющее большинство) или им отказывали (таких процентов 10, не больше). То есть из 400 тыс. остается около 80. Но и это довольно много.
Далее. Зайдем с другой строны. 90% из этих «уже сейчас» наверняка имеют в виду ребёнка младшего возраста и без особых проблем со здоровьем и развитием. А таких из наших 130 тысяч дай бог чтоб тысяч 30–40 (если «младшими» называть всех дошкольников и может даже младших школьников). Остальные в какой-то момент обнаружат, что «намечтанного» ребёнка в Системе нет. Собственно, это и есть наиболее частая причина, по которой только один из пяти доходит до финиша. Не единственная, но весомая.
Обнаружив реальное положение дел, люди будут действовать по-разному: кто-то расширит коридор ожиданий, кто-то сойдёт с дистанции. Это зависит и от того, кто этих людей встретит, как будут с ними разговаривать, как работать с их пресловутой мотивацией и что им будут говорить о детях. По сути, задача состоит в том, чтобы переориентировать те семьи, которые имеют достаточный ресурс, с позиции «ребёнок для семьи» на позицию «семья для ребёнка». Это работа тонкая, но вполне выполнимая, если есть кому. Ну, много у нас хороших людей, которые готовы помогать детям.
По опыту, именно от того, кто, как и с какой системой ценностей общается с семьёй в процессе принятия решения, очень сильно зависит дальнейший ход развития событий. По моей оценке (совершенно интуитивной) — больше чем наполовину.
Таким образом, из 400 тысяч примерно 40 смогут стать приёмными родителями, не очень сильно ломая свои ожидания, ещё примерно 40 получат отказ (будем считать, что обоснованный). Трудно оценить долю тех, кто передумает по каким-то другим причинам или у них изменятся обстоятельства. Навскидку, пусть их будет половина от оставшихся, то есть примерно 150–160 тысяч.
Судьба остальных 150–160 тысяч семей будет очень сильно зависеть от того, как с ними будут работать. Если им просто скажут «маленьких и здоровых у нас нет» — это одно. При качественной работе, как уже говорилось, более половины из них могут расширить коридор ожиданий и взять ребёнка постарше и посложнее. То есть «цена вопроса» — 70-80 тыс. потенциальных семей для сирот. В придачу к тем 40, которые взяли кого изначально хотели, получается почти то, что нужно. Вопрос только, кто будет с ними работать…
Конечно, есть еще факторы. Например, есть связки братья-сёстры, и некоторые семьи, которые сейчас думают об одном ребёнке, возьмут двоих-троих, чтобы не разлучать. Кроме того, детей будут брать и те, кто уже является приёмными родителями. Кроме того, детей нередко берут люди, которые совсем этого не планировли, например, волонтёры или знакомые семьи.
Так что в общем и целом — то на то и выходит, и вроде всё неплохо.
Но есть ещё одно обстоятельство. Из этих 130 тысяч детей около половины учатся в коррекционных учреждениях. И ещё где-то четверть имеет серьёзные проблемы со здоровьем, процентов 10–15 — серьёзную инвалидность. Не факт, что хотя бы один из «готовых уже сейчас» всерьёз обдумывал для себя возможность воспитания «особого» ребёнка. Таких детей вряд ли возьмут «самотёком», им нужны профессиональные родители. С этим караул полный, патронат фактически ликвидирован, приёмная семья профессиональной почти нигде не стала. То есть надо признать, что значительная часть детей в рамках нынешней системы неустраиваемы не потому, что им не нужна новая семья, им-то как раз она жизненно необходима, а потому, что нет института профессионального родительства. Сюда же относятся дети с ограничением РП (например, дети психически больных матерей), дети заключенных без ЛРП и т. д. Вместе с «особыми» их примерно тысяч 20–30. (Я здесь имею в виду по-настоящему «особых», а не тех, кому «пришили» диагноз или просто толком не занимались. О них речь шла выше — их могут брать и обычные, непрофессиональные семьи, с которыми предварительно была проведена работа и которым обеспечено сопровождение).
Конечно, число детей в учреждениях непостоянно, одни уходят — приходят новые. Но ведь и мы пока говорили только об 1% «готовых сейчас», а ведь есть ещё на подходе более миллиона «обдумывающих». Если хотя бы каждый десятый их них «додумается» до результата, родителей на всех хватит. А если ещё учесть, что число «задумывающихся» постоянно растёт благодаря медленным, но необратимым тектоническим сдвигам в глубине общественного сознания, то запас есть.
Подводим итоги. Рассуждения некоторых депутатов и чиновников , что детей у нас не берут, потому что ментальность подкачала да духовность низковата — сваливание с больной головы на здоровую. Желающие есть и их достаточно.
Нет системы семейного устройства, работающей не по реактивному принципу, а осознанно, в режиме целеполагания. Нет (почти нет) специалистов, которые умеют работать с семьями, не оценивая и не запугивая, а вовлекая в совместную работу по помощи детям. Нет системы профессионального родительства для особых детей и детей в особых обстоятельствах. Нет (почти нет) инфраструктуры семейного устройства, от школ приёмных родителей до клубов и периодики.
В общем, все то же: «Земля как есть богата, порядка ж вовсе нет».
Дети не устраиваются (недостаточно устраиваются) в семьи просто потому, что никто этим не занимается. Никто руками этого не делает. Поэтому, к сожалению, приходится констатировать, что дети в большинстве своём останутся в учреждениях, а граждане, которые «уже совсем готовы» переживут разочарование — и всё.
Источник - mydears.ru/n/206